– Пять тысяч, – пробурчала она и зачем-то пояснила: – Мы с отцом на дачу копим.
– Так он же не защищает этого Калугина, – не вставая с места, не согласился с ее оценкой Митрошин. – Следователь Чапыра только перечислил нам материалы дела, что собрал. И про экспертизу он верно заметил, не проведена она еще. А вдруг какие-то новые обстоятельств дела откроются и мы выйдем на малозначительность, а человек уже сидит. Вот чтобы всего этого избежать, следователь и предлагает ограничиться залогом. Так сказать, промежуточным вариантом между подпиской о невыезде и заключением под стражу. Калугин же не рецидивист какой, а начальник планового отдела на хладокомбинате. Сбегать не будет, не в его это интересах, да и залоговое имущество тогда потеряет.
Вздохнув, я занялся первым блюдом – борщом.
В остатке – пятьсот семьдесят три рубля. На туфли и джинсы должно хватить, но баланс нужно срочно пополнить.
Мы прошли на кухню за как бы моей сестрой. Впереди шел как бы мой зять, на его ноге висела как бы моя племянница. Меня ждал веселый уик-энд.
Это был все тот же перекресток, правда, антураж изменился. Вместо «тойоты» с фонарным столбом обнималась бежевая «шестерка». Исчезли рекламные плакаты, что совсем недавно облепляли прилегающие здания, вместо них кто-то прикрепил редкие блеклые вывески: «Промтовары», «Продукты», «Столовая № 16», «Книги». Куда-то пропали привычные высотки. Вместо нескончаемого потока машин за несколько минут по дороге проехали лишь пара легковых автомобилей, несколько грузовиков и три автобуса. И среди них иномарок не было вовсе.