— Вот как, значит, твое предвидение работает? — заинтересовался дядя. — Отец твой про то рассказывал, а теперь и сам вижу…
Вообще-то, убираться в жилых помещениях положено в отсутствие проживающих в них людей. Это правило, стандартное для всех домов, где держат прислугу, в данный момент беспардонно нарушалось, но я против столь вопиющего нарушения ничего не имел. Причиной такого снисходительного отношения к творящемуся безобразию была очень уж привлекательная внешность горничной. Кстати, что-то я эту красавицу не припомню…
— Ты бы хоть ноги согнул, — она опять показала глазами на знак оказанного ей моим организмом внимания. — А то еще Лидия на свой счет подумает…
— Отец, — вопрос встал сам собой и задать его я посчитал необходимым, — а тебе не кажется, что Шаболдин не с того конца ищет?
— Да вот, Мить, хочу убедиться, что я и есть я, — вроде и правду сказал, а вроде и нет. Правду — потому что действительно хотел убедиться именно в этом. Нет — потому что два «я» в моем ответе были двумя разными «я»…
Маги особо упираться не стали, и если кто из них злоупотреблял своими способностями, сами помогали властям и церкви справляться с такими, а потом нашли себе куда более увлекательные занятия, а именно, изучать и совершенствовать магию, а заодно и создавать новое сословие из себя, любимых. Впрочем, примерно с тех времен и пошла традиция именовать носителей магических способностей не магами, а одаренными. А поскольку всем известно, что одарить человека способностями, возвышающими его над средним уровнем, может один лишь Господь Бог, то новое название было для магов едва ли не главным достижением в их столь непросто складывавшихся отношениях с церковью.