Одно радовало — дело к завершению шло. Губной пристав Шаболдин взялся за работу с моим списком так рьяно, что никаких сомнений в скором окончании подзатянувшейся истории не оставалось. Заявившись к нам после отбытия Волковых, Шаболдин порадовал известием из Рославля — моя догадка о наследниках Колядиных подтвердилась, а еще через полчаса явился губной стражник и передал приставу записку из губной управы. Борис Григорьевич отправил стражника обратно и поспешил похвастаться очередными успехами. На этот раз нашелся след штуцера, и хотя само ружье еще не было изъято и доставлено в Москву, лично у меня не оставалось сомнений в том, что речь идет именно о том самом, будь он трижды проклят, штуцере, из которого убили Аглаю. Впрочем, пристав тут же и сам поспешил вернуться к месту службы, пояснив, что ему необходимо отдать еще некоторые распоряжения.