Собираясь домой, я наткнулся в коридоре на Ваньку Лапина. Мой хапник сидел на подоконнике, блаженно улыбаясь, и походил то ли на абсолютно счастливого человека, то ли на тихого и безобидного сумасшедшего. Он, похоже, даже меня не заметил, хотя я с полминуты постоял напротив, прежде чем его окликнуть.
Домой я явился как раз к обеду. Боярышня Волкова сидела за столом вся такая тихая и скромная, а боярыня Волкова периодически бросала на нас с Васькой взгляды, полностью соответствующие ее фамилии. Да уж, досталось Иринке, не иначе…
После обеда отец велел подать вина. Когда слуги наполнили бокалы богемского хрусталя игристым рейнским и удалились, все встали. Повинуясь команде дяди, сам он, отец, доктор и священник выстроились в линейку напротив меня. Проникшись важностью непонятного пока что действа, я подтянулся и замер в напряженном ожидании, разглядывая присутствующих.
Я молча ожидал продолжения. Главное сделано — отец проникся. Можно и подождать…
— Ты просил меня зайти? — дождавшись ухода Лидии, спросил отец.
— А это, Филипп Васильевич, мы у нее самой и спросим, — хищно усмехнулся Шаболдин. — И у нее, и у боярыни Волковой, надо будет — и у боярина Волкова тоже. Я, Филипп Васильевич, должен допросить Волковых в вашем доме. Надо будет — и к себе вызову на допрос под запись, но, сами понимаете, не хотелось бы… А вот Алену Егорову я заберу. Посидит до вечера в холодной, сама все расскажет. А не расскажет сразу — наш одаренный допросчик с ней поработает, и все равно все она скажет.