Я сломал печать, взял с отцовского стола нож для бумаги и вскрыл конверт. Внутри лежал сложенный вдвое лист очень плотной, слегка желтоватой бумаги. Развернув его, сразу начал искать главное, не пытаясь читать текст сплошняком, пробираясь сквозь плетение канцелярских оборотов. Так…
Директор уставился на меня странным взглядом, в котором читались одновременно удивление и непонятно, что еще… Мне показалось, что облегчение.
Шаболдин явился где-то минуты через три, а ждать доктора пришлось следующие полчаса. Шаболдин, конечно, начал было допрос по горячим следам, но мы все сошлись во мнении, что дождаться Рудольфа Карловича будет лучше.
— Распоряжайся, Борис Григорьевич, — дозволил отец. — Только найди мне воров скорее.
— А как она при тебе оказалась? — кажется, дядя решил прояснить вопрос до конца.
— Аглаю убила пуля, которая предназначалась мне, — пояснил я. — В меня стреляли, не в нее…