— Я свою, ты — свою, — внесла я предложение.
— Хорошо., — неохотно согласился Владимир Викентьевич. — Только пять минут, не больше. За пять минут вы много не сломаете.
— Совести у вас нет! — возмутилась уже Строгова. — Всегда отдуваться приходиться мне. Хорошо, Оля, значит, только моё согласие. У меня ещё два танца свободных, жертвую в его пользу. Для меня благотворительность — не пустой звук, в отличие от некоторых.
— Я уже ухожу. А Оленька на улице, в машине, с братом.
— Но не расслабляйтесь, — безжалостно припечатал он. — Если уж я взялся заниматься с вами, то жду от вас безукоризненного исполнения. И подумайте над моим предложением о целительских плетениях. Уверен, они вам будут куда полезней, чем те ущербные защитные заклинания, которые я могу дать.
— Так сразу и не вспомню. Разве что отслужить пять лет в армии… — Она забавно сморщила носик, показывая своё отношение к этому делу. — Или на гражданской службе.