О последствиях случившегося я узнал в тот же день, вечером, когда Матвей вернулся домой.
— Между прочим, это мой любимый браслет, — ткнула она в одно из украшений, — Ты руки мыл, перед тем, как трогать?
— Если кто-то спросит, я могу сказать, что пишу здесь картины.
Нет смысла рассказывать об этом вечере. Он из той когорты, когда ты расслабляешься и чувствуешь внутри тепло. Идиллия. Безмятежная гладь озера, которую совсем не хотелось нарушать.
— Ты чего здесь делал? — спросил я. — Как нос, кстати? Тебе бы умыться.
Словно я стою на льду, который покрывает глубокое озеро. Лед тонкий, вот-вот треснет, но никто об этом ещё не знает…