– С рисунками, что? – Заброжский повернулся к иконописцу.
– Проклом кличут. Жив он, здоров, слава богу.
– Ответ правильный. Но не до конца, я ведь про волосы не зря тебя спрашивал.
– Давай сделаем вот что, – княжич достал завёрнутые в тряпицу серьги и протянул Лизавете, – Женщин бить нельзя, и Фома это теперь понимает. Он попросил меня перед тобой за него извиниться и подарочек сделать. И ещё он обещает, что пальцем больше тебя не тронет, а будет всю оставшуюся жизнь беречь и любить. Правда, ведь, Фома?
– Всё, Василий, я тебя нанимаю, – просиял княжич, – Сначала положу пять рублёв в месяц, если всё у тебя будет получаться, то дальше посмотрим.
– Ну, и снова дальше пойдём. Хочу ещё одну "переработку" вам православные предложить. Нашёл я в заморской книге одной, как их шерсти овечьей зимнюю обувь делать, да такую, что в самый лютый мороз в ней можно ходить и не замёрзнут ноги. Называется та обувь валенки. Нужен мне ещё один человек, что будет по губернии ездить и шерсть овечью скупать. Нужна девица, чтобы шерсть эту мыть и чесать. И нужна женщина с сильными руками и умом острая да пытливая, чтобы эти валенки делать. Работа эта тяжёлая. И в книге той, конечно написано, что да как делать, но придётся, как Дуня, рецепт наилучший долго искать. Есть ли желающие на эту "переработку".