– Я же сказал, что он для меня. Себе покупал, – решил упереться товарищ.
Подошёл Иркен-Игорь. Татарин был кряжист, и сила в руках чувствовалась немереная. Узнав о путешествии в верховья Белой, Иркен посмурнел.
– Очень не близкий путь ты выбрал, Пётр Дмитриевич, всё лето уйдёт. Хорошо пойду я с тобой до Уфы, чего для друга не сделаешь, – он протянул Пожарскому руку.
– Пан Янек, ты мне здесь в Вершилово гораздо важней. Я ведь ни кого старшим назначить не могу. Одни могут строить, но ничего не смыслят в торговле. Другие умеют торговать, но не смогут защитить Вершилово, если тати нагрянут. Ты один воин, которому я могу оборону вотчины отцовой доверить. Как прознают лихие людишки, какие тут богатства крутятся, так обязательно захотят поживиться, – сказал тогда пану Заброжскому княжич.
– Разрешишь ли хозяин зайти в твою мастерскую, – поздоровавшись и слегка наклонив голову, поинтересовался пришелец.
– Сдавайтесь! – крикнул Пётр, – А то всех перестреляем.