Новость вызвала слабое оживление, но я ещё не успел выйти за дверь, как разговор вернулся к свадьбе.
Сразу успокоился парень. Тут Лёша со Светой подошли. Он выставил бутылку немецкого вина, мы его называли «Молоко любимой женщины», хотя правильный перевод надписи на бутылке «Молоко Богородицы». Девушка достала большой судок с «Мимозой», но посуду просила вернуть. Ещё появилась кастрюля с пирожками – доля Веры. В принципе, вот так в складчину мы и собирались компаниями.
– Да?! А почему не пошёл?! Помню! Ты на такой штуке из палочек играл на школьном концерте!
– Привет, Серёга. Ты какими судьбами здесь? Видишь, у нас потеря. Игорь погиб.
Девушка извинилась. И, по-моему, искренне. Первым пришёл тот мужчина, которого я уже видел несколько раз. Кубинское происхождение не бросается в глаза, разве что темноватая кожа, впрочем, похожая на густой загар, и усы, подстриженные необычно для Москвы. Хотя, если он скажет, что приехал откуда-нибудь с Кавказа или Средней Азии, ему легко поверят. Говорит практически без акцента. После представления сел на стул и по большей части до моего ухода молчал. Очевидно, он простой исполнитель, боевик для силовой поддержки.
– Хороший ты парень, Серый, но тупой, как шифоньер. Людям веришь, видишь в них только хорошее. Ещё два парня при разговоре присутствовали. То же самое слышали.