Но промолчу, не буду спрашивать. Мне вообще сейчас лучше молчать и слушать. Потому что ладони, которыми я упиралась в песок, были не мои привычные узкие и ухоженные, а совершенно незнакомые - мягонькие и полные, с обгрызенными ноготками.
О, печально. Как же здесь сложно в магическом мире. У нас если памятник снесли – значит чем-то недовольны потомки. Припрутся с молотками и давай вразумлять, что "так делать нельзя", надо было совсем по-другому. А так как варианты правильного пути постоянно меняются, то рано или поздно всем культурным ценностям на Земле будет кранты.
- Да-да, - невпопад сказал Вуки. – Кати, речь идет не о моих несомненных талантах и достоинствах. А о том – нужна ли тебе помощь. Если да – то незачем все доводы и объяснения. Ты просто говоришь – и я помогаю.
Спасибо, уважаемая Ангелина Степановна, моя школьная учительница алгебры! Когда-то я бесконечно и недружелюбно поминала вас за маразматическую уверенность, что достаточно любому ученику из класса прорешать пару десятков разнообразных задач ежедневно и – вуаля – в нас, несчастных, обязательно проявится светлый и бурный математический гений.
И, как будто мне не хватало бед, прежнюю Кати похоже пытались убить. Кому, ответьте мне небеса, мешала эта молчаливая послушная девушка?
Но на механическом заучивании незнакомых событий, дат и бесконечных чуждых именах привычный алгоритм упорного труда дал сбой. Мэтр Эграс выписал какие-то важные факты на карточках и развесил их по гостиной, но получил в итоге только мой затравленный взгляд, махнул рукой и пошел с кем-то советоваться.