Сам Император боли заявился без серьёзного прикрытия. Только пару людей с собой прихватил. Не считая, разумеется, четвёрки пленников, приведённых для обмена.
В фактории все свои, к тому же Эш сам способен за себя постоять, потому его пристройка не охранялась. Казну и прочие помещения с ценным содержимым защищали крепкие двери, надёжные замки, и собаки, которые вечно крутились в центре посёлка. Мимо них чужой не проскочит.
– Мы пришли вас освободить. Подождите немного, сейчас разберёмся с дверцей.
Основной упор сделал на боевом навыке, полученном в битве с первым тсурром, и на втором, который выпал из фантома.
Даже не подумав поддержать Мелконога, азартно преследующего разбегающихся крысоволков, я метнулся к троице, ещё на бегу пытаясь понять, кто и как пострадал, и каким образом им следует помогать.
– Да? Значит, ты знаешь, как выглядишь. Посмотри на меня. Что видишь? Волосы у меня рыжие, почти как огонь, рожа широкая и плоская, будто от души лопатой приплюснули, глаза серые, как пепел костра погасшего. Глянь на мои зубы: все в разные стороны накренились. И на пальцы глянь. Это же не пальцы, а сардельки в ряд уложенные. И на брови тоже посмотри. Они почти срослись. Ещё бы чуть-чуть, и была бы у меня одна огромная бровь, очень широкая и с торчащими длинными волосами. И я в твои годы был крепким и кряжистым. Меня, чтобы с ног сбить, приходилось здоровенным дрыном лупить. Посмотри на себя: тонкий, как тростника стебель; лицо всё из углов, со скулами высокими, почти как у красивой девочки. Видно, что старались над лицом резцом мелким, а не лопатой, как со мной. Брови тонкие, будто их щипали, тоже пальцы тонкие, гибкие, сам верткий, подвижный. Прям не человек, а кот дикий. И самое главное – глаза.