И наметившаяся складочка под подбородком. Знала ли она о ней?
— Ты хотел правды? — голос Натальи звучал рядом. — Что ж… я ушла в монастырь, потому что не желала себе другого мужа. Я не знаю, в чем провинилась, что он оставил меня. Забрал всех с собой, а меня оставил. Знаешь, что я чувствовала, когда его не стало? Нет, не облегчение… это было горе.
— Присаживайся, — Глеб указал на кресло. — Что… сейчас?
И вечно недовольным, то ли отвратительной бездетностью матушки, которая только и сумела, что произвести на свет лишь болезненную дочь, то ли просто несоответствием этой тихой женщины, пребывавшей всецело в молитвах и постах, своему новому положению.
— Возможно, вам стоит больше доверять дочери.
В темноте трава почти не отличалась по цвету от земли.