— Калевой, чистить картошку. В другой раз будете думать, что говорить. Арвис… все, что ты там собрал, берешь и относишь в помойное ведро. Я лично проверю.
Защитное поле зазвенело, задрожало, предупреждая о попытке взлома, а заодно уж развеивая остатки муторного сна, в котором он, Глеб, вновь бродил по дому.
— А он роскошный? — поинтересовалась Ольга, кажется, она устроилась именно за стеной, оказавшись ближе всех к Анне.
Она назовет его Аргусом, хотя и не уверена, что существо мужского полу. Но… почему бы и нет?
— Не спорь, — теперь к Никанору вернулась прежняя властность. — Тебе будет тяжело ходить по лестнице…
Их открывать хотелось еще меньше, чем письмо.