— Присаживайся Фёдор, — пророкотал отец. — Рад тебе представить, Наталью Алексеевну Радищеву и её прекрасных детей, это Андрей, а это Дарья. Ну, а это мой сын Фёдор Фонвизин.
— А чем ты ему так вмазала? — Ольгерд попытался изобразить, чуть не разлив своё пиво. Его шлем съехал, закрывая глаза.
Мне требовалось вмешаться, хоть я и не мог себе ответить зачем.
Свет чуть сгущается, дальние манекены я не вижу. Могу ориентироваться только на звук. Металлический звон моторчика, скрип едущего металлического болвана.
— Когда я вырасту, я принесу присягу императору, а потом пойду в особую гвардию. Чтобы управлять Ласуритом!
То тут, то там, стали слышны вскрики людей. Народ, все как один хлынули прочь от края. В отличии от легионеров, дети не увлекались атакой, не лезли сплошным потоком, подставляясь под пули. Эти бестии действовали намного эффективнее. Когда защитники брызнули в стороны, радиус обзора стал ещё меньше. Если раньше, ты мог выглянуть, чтобы увидеть ползущего по стене гада, сейчас встреча происходила по факту.