Адель накинула на первого путы, толстые корни обхватили резвого прыгуна за лодыжки. Тварь навернулась, падая в пыль, врезаясь головой в филигранно вышедший из земли каменный шип.
— Ну прости, что не могу воевать, — я скривился, упав на стул, в другом конце стола. — Прости, что подвёл тебя и не могу умереть так, чтобы тебе понравилось.
— Тот калека, которого мы встретили на входе? — сказать, что я был удивлён, мало сказать.
Удовлетворенно хмыкаю, заставив обернутся всех присутствующих.
Тут не было манекенов. В учёбе помогал Метелица, который кидал в меня заморозку.
Хлопья снега кружат над Новой-Москвой. Последнее воспоминание заставляет сердце болезненно сжаться.