Только сейчас, когда препирания с хозяйкой квартиры закончились, мне удалось подробнее осмотреть место, где она живёт.
Очнулся всё в той же разрушенной квартирке. Оглянулся по сторонам. Зубик спал, Метелицы не было. Лиз стояла у окна, глядя наружу. Там опускалась ночь. На фоне города стояла одинокая башня, до ней было киллометров пять или чуть больше.
— Знаешь сын, я начинаю понимать нашу бабушку, — густой бархатный голос обволакивал, наполняя звуком всю комнату. — Она говорила мне, что ей трудно провожать меня на войну. Сказала, что пойму, когда сам воспитаю ребёнка. Теперь я с тревогой провожаю тебя на каждую гулянку,
Шум постепенно угасал. В нашей ложе также осталась Елена.
— Я хочу войти в достойный клан, не ниже пятидесятого места. Может удастся войти в тридцатку. — пришёл черёд Аделины делится мечтой. — Мы с братом потеряли семью. И теперь ищем новую.
Сердце выбивало бешенный ритм, в висках стучала кровь, дышать было трудно. Ноги предательски подгибались, я привалился на дерево.