– И кого в полковники? – поинтересовался Творогов, опустив взгляд.
– Дальше, Чика, дальше! – я опять махнул саблей, указывая на восток. Там тоже грохотало.
Советники засмеялись, оттаяли. Еще больше они подобрели после того, как я обоих наградил орденом Трудового красного знамени.
Рейнсдорп, разумеется, никакой не немец – датчанин, но народ в такие детали не вдается.
– Петр Федорович, окститесь! – тихо говорит мне Харлова на ухо – Это же лучшие люди Оренбурга! Они дворяне.
– Садись, Иван Александрович, рассказывай как взял Пречистенскую крепость?