Пошел он к черту, этот Трапп, с его большими руками и широкими плечами, и короткими густыми ресницами, выгоревшими на кончиках, и с его глазами, в которых обычно было много нежности и никогда — осуждения.
— Да чтоб вас, — Трапп встал, — пусть госпожа Де Ла Круа-Минор-Стетфилд-Крауч и дальше будет предоставлена своей судьбе. Мне-то какое дело?
— Господи, что за ничтожный тип, — пробормотала горгулья, отстраняясь.
— Как вы? — спросил он, стараясь не выглядеть виноватым.
— Ноя вовсе не хочу жениться! — возмутился Трапп.
Из-под длинного плаща показалась жилистая рука без всяких перстней и сделала властный жест, приказывающий Розвеллу убираться.