Ружье, несмотря на мою броню, окрепший организм, лягнуло в плечо хорошо так. Если бы не шлем – оглушило, сто процентов. И пуля четырнадцать и пять миллиметров угодила в треугольный дрон, почти клон, вчерашних. Ожидал даже того, что не сможет пробить броню. Но советские оружейники не зря хлеб ели, беспилотник чуть подался назад, потом мгновенно окутался черным дымом, и, заваливаясь на одно крыло, на бреющем устремился к земле, где врезался в кучу битого кирпича, взметнувшегося в разные стороны. Затем железяка вспыхнула белым пламенем, которое тут же опало.