– Взять – возьму, если пойду. Но меня особо не интересует старый железный хлам. – Тот пытался что-то сказать, скорее всего, что там шедевр на шедевре, но я жестом велел заткнуться. – Давай начистоту. Отвечаешь честно, допиваем кофе и выдвигаемся. Нет? До свидания! Мне терять день только из-за какой-нибудь дерьмовой катаны не с руки.
Размытый диск врезался в грудь мутанта. В стороны, будто от взрыва, полетели клочья мяса, красные брызги, ошметки шкуры и пластин. Удар был настолько силен, что сбил жабу с ног. Та рухнула на спину, а удобная рукоять уже в ладони, с бойка капала на пыльный асфальт алая кровь.
У пострадавшего в обглоданной руке был зажат копис, по крайней мере так называли такого вида оружие в одной из просмотренных мной передач про истории. Длина лезвия около семидесяти сантиметров. Рукоять в виде изгибающейся змеиной головы, гардой выступал вниз изогнутый ее же хвост. Ножен не видно.
За обедом в кафе, где сегодня не оказалось вчерашних лоботрясов, выработал план действий.
«Внимание, начат процесс модернизации устройства. До завершения осталось 11–59–59… 11–59–58… 11–59–57…»
Его застрелила полиция. Однако больше двадцати человек успел уничтожить. Неделю новости и ток-шоу болтали только про него. Где родился, где учился. Оказалось, именно он устроил теракт в Москве, и не где-нибудь, а на Никольской горе, отправив к праотцам до кучи бывшего босса и его подручных.