– Да, эротично в этом не каждая разденется, – фыркнула она, оттягивая резинку. – Но ничего. Нас трудностями не испугаешь.
– Господин лей… Руслан… – он явно не знал, как ко мне обратиться. Для всех в «Танненберге» я числился в длительной командировке.
– Они делают настоящий фетиш из давно канувших в Лету событий Второй мировой войны. Вы видите – на их денежных знаках напечатаны портреты кровавых диктаторов, ввергнувших мир в нечеловеческую бойню…
Я подумал, что в течение всего этого времени и имперцы, и Федерация соблюдали на Шайтане своеобразный статус-кво: идущие на планету транспорты не атаковывались ни той, ни другой стороной. Ни Империя, ни Федерация не лезли в пространство над контролируемыми противником полушариями. Хотя, конечно, «контролировать полушария» – это слишком громко сказано. Линия фронта составляла ничтожный процент самой «зелёной линии», войска прикрывали только важнейшие экономические районы и космопорты. Дикие, безжизненные пустыни, а также горы с пока неразрабатываемыми месторождениями никого не интересовали.
С Гилви мы эти дни почти не разговаривали. Она лежала, молча глядя в потолок, отвечала с трудом и односложно, словно моё общество стало ей в тягость.
– Только она у нас из кадров тайной полиции. А своих они там проверяют так глубоко, что нам и не снилось. Остальные девушки – тоже не принадлежат к стержневой нации, с отдалённых планет, могли иметь давние связи с интербригадами.