– Виноват, господин лейтенант. Никак нет, не читали, господин лейтенант. Ускоренный выпуск, господин лейтенант.
– Как и биоморфы, – согласился полковник. – Вопрос только в том, что делать теперь «Танненбергу», – он покачал головой. – Долг всякого истинного офицера Империи – не повиноваться узурпатору, не выполнять его приказов: если армия, офицерский корпус отвернутся от Адальберта, его жалкий мятеж обречён на провал.
– Мы верили Дариане… она никогда не ошибалась. Она говорила, что нам сказочно повезло, что мы нашли «оружие возмездия», которое поставит Империю на колени. Мы прибыли сюда, когда, нам говорили, на Омеге уже не осталось никого живого. Нам довели, что это – наша последняя надежда. И… база начала работать.
И биоморф во мне странно шевельнулся, словно откликаясь отчаянному зову такого близкого и одновременно – столь далёкого собрата.
Никогда в жизни я так не бегал. Да и, наверное, никто из моего отделения. Километр по пересечённой местности мы покрыли, наверное, в темпе спринтеров, бегущих стометровку на идеальном покрытии стадиона.
Это отличалось от моего собственного видения, когда мне представали планеты, покрытые с полюса до полюса сплошной чёрной жижей, над поверхностью которых сами собой поднимались «матки»; здесь было другое. Наверное, этого и следовало ожидать – миров, подчинённых биоморфами, множество, они все разные, наверняка и сами «колонии» биоморфов на них отличаются друг от друга, как отличается Новый Крым от рудничного Борга.