– У тебя, Дитрих, похоже, всё уже продумано, – буркнул Валленштейн. – Хорошо. Но эвакуировать станем только добровольцев! И тех, кто действительно захочет нам помогать.
…Сколько миллионов людей в нашем прошлом прошло через это? Лежать носом в грязи, когда воздух над головой наполнен обретшим крылья свинцом? Кого-то в такой ситуации вздёргивало и бросало на вражьи дула чувство долга, любовь к Родине, да простятся мне эти высокие слова. Иногда – то самое чувство, что «на миру и смерть красна». А кого-то – пинок командира или смотрящий в затылок ствол коммиссарского нагана. Впрочем, вместо комиссара вполне мог наличествовать заградотряд.
– Полагаю, он подобен вирусу, – ответил я. – Чтобы его обнаружить, потребовалось бы отсеквенировать весь мой – или Гилви – геном. Искать совершенно новые, неизвестные последовательности. Возможно, не на хромосомном, на субклеточном уровне.
– Превратить Новый Крым в поле боя… – вздохнула Лена. – Жалко-то как… всё ведь сожгут, разорят, отравят…
– Если этого не сделает никто другой, то поспорю.
Командир взвода у Мёхбау. Странно. Дежурил Фридрих Дунке, молодой, старательный штабист из недавно присланных в разведотдел, когда бригаду наконец доукомплектовали до приемлемого.