От космопортов Каппы-4 медленно тянулись всё более и более истончающиеся пальцы имперских колонн. Мы наступали – не так быстро и не так легко, как хотелось бы, однако же – наступали. В этой войне не требовалось брать стратегически важных городов и проводить стремительные операции на окружение. Мы просто двигались туда, где спутники замечали Тучу.
Мы знали, что Дариана ищет нас. Отец, мама, мои братья и сестры – мы все собрались в лесном укрывище, не имея возможности даже высунуть носа. Весь остров (не такой уж большой, по меркам нормальных планет) прочёсывался частым гребнем, и не восторженными юнцами и юницами из «Бандера Россы», а матёрыми гвардейцами Дарианы, как я понимал – навербованными со всей Империи. Сообщения Конрада сделались редкими и малоинформативными. А потом он известил, что возвращает полученные деньги. Мол, добраться до центра интербригад он не в состоянии. Его информатор попал под подозрение, испугался и лёг на дно, не предоставляя больше никаких сведений. Что-то внезапно и резко изменилось. Система безопасности полностью сменена. Количество охранников учетверено. Никаких многолюдных совещаний. Правительство на осадном положении. Ключевые фигуры не покидают бункеров. Подобраться сейчас к ним невозможно – во всяком случае, не теми методами, которыми Конрад привык действовать. Поэтому он возвращает деньги. Осуществить наш запрос сейчас – это пожертвовать всей его организацией, которую потом не возродишь ни за четырнадцать, ни за четыреста миллионов марок, будь они хоть золотые.
– И продолжают поступать? Потому что «летающих» «маток» никогда не видели более десятка.
– Это могло оказаться простым совпадением, – вырвалось у меня.
– Штаб ставил вопрос о применении орбитальных бомбардировщиков и нейтронных зарядов, – словно нехотя проговорил Виедлинг. – Отказ пришёл с самого верха. Использование ядерных боеприпасов допустимо только на орбите.
– Это ты уже говорил. Что ты станешь делать, как найдёшь эти планеты?