И не только от пуль: тент уже успели прорвать в нескольких местах, торопливо расширяя отверстия когтями и клыками.
— Ну так можно хотя бы десятку проехать, — продолжал стоять на своем Таракан. — А там или батареи найдем, или другую машину.
Как только тело перестало катиться, нашел в себе силы приподняться, упершись в асфальт ободранными руками. Завертел головой. Вон Таракан разлегся, разметав руки в стороны. Такой же неподвижный, как и прежде. Неужели опять на воскрешение пойдет? Да уж, не везет ему.
— Там происходит какое-то непонятное дерьмо. Я только что видел, как мертвяк забрался в бронетранспортер. Шустро пробрался, как профессиональный механик-водитель.
— Ну… наверное, спросит, сколько их, сколько техники, какое у них оружие.
Где-то за спиной и слева заработали минимум две автоматические пушки. И пулемет им поддакивал, по звуку — хорошо знакомый четырнадцать и пять. В свое время уши Читера неслабо от него натерпелись, хорошо запомнилось. Молния трассера проскочила возле Таракана, проделав в жалких остатках тента еще одну прореху.