В доме был только один человек. Он сидел за столом, обхватив седую голову руками, будто та невыносимо болела. На мое пришествие старик оторвал ладони от лица и повернулся.
Я посмотрел в указанную сторону, будто желая разглядеть следы и сказал
В проеме ворот стояло двое северян. Таких вот настоящих северян-северян с копьями. Рыжебородые, в шлемах-полумасках, с подбитыми мехом плащами поверх кольчуг. По-моему, у них даже щиты были круглые, за спину перекинутые. Ну чистые братья-викинги!
— Простите, — буркнул я в ответ. — Давайте собираться.
С улицы донесся гул. Я подорвался, схватившись за звук, покачнулся. Вывалился на улицу, панически считая предметы, запахи, ощущения. Все смешивалось, кружилось. Я прислонился к стене, сражаясь с дурнотой. Со стороны центральной улицы летел восторженный многоголосый вопль.
Волны слабости зарождались в районе солнечного сплетения и расходились по телу миллионами крошечных лапок. Хотелось материться в небо. Как-нибудь поэффектнее. На краю скалы, у бушующего моря. Руки воздеть и так, чтобы волосы развивались. Орать «не-е-е-е-е-ет!»