— Я спорил с вами прилюдно, прилюдно же и извиняюсь. Я был не прав. Я не должен был бросать вас. Я должен был повлиять на остальных, — голос Стаса окреп. — Простите меня, Егор.
— Что значит „пока“? — запоздало поинтересовался я.
Я вытащил из инвентаря тот самый ржавый меч. Пошатнулся. Я умираю. Точно умираю. В груди болело страшно. За грудиной (там, в реальности, а не в игре) сердце играло дабстеп, отчего першило горло. Губы онемели.
— Люди конунга хотят крови задохликов. Мне пришлось надавить на воинов Шторвреда, чтобы они не начали резню сразу по приезду. Харальд бы наверняка взялся за оружие, чтобы защитить вас. Крови же и так пролилось достаточно.
Нет. Я не просто двинулся. Я с наслаждением перекувырнулся через голову, прыжком сократив расстояние. Ловелас отшатнулся, а затем с рыком бросился на встречу, прикрывая лицо и горло левой рукой. Ученый.
— Все, можешь заткнуться, — среагировал Олег. — Сработало.