Бесцветный задумчиво глянул на свое запястье и вернулся на место.
Злость требовала выхода. Отвращение к себе требовало выхода.
Зверь оскалился и зарычал, шарахнулся в сторону и дернул головой, принюхиваясь. Словно мой запах пропал, и зверь тряс головой, пытаясь снова его уловить.
— Давайте начнем с вашего портрета, милая, — понятливо кивнул старик, и я благодарно улыбнулась.
Острая, больная, сладкая вспышка удовольствия. От ее беззащитности, от дрожи.
— Феврам надо знать в десятки раз больше, чем обычным шейдам.