— Наплевать, что случится в Пакистане, — так же по-солдатски отрезал Сэр Уинстон Черчилль, — Вернём канал, вернёмся и в Пакистан, и в доминионы, и в Индию с Китаем. Нам нужна эта победа.
Павел Анатольевич Судоплатов хотел было тяжело вздохнуть, но сдержался. "Петух, натуральный петух, шейка хлипкая, ножки тонкие, а все равно дерзит любому встречному при первой возможности…" Министр Государственной Безопасности СССР сегодня был несколько "не в форме". Вчера отмечали. Отмечали с размахом, благо, поводов хватало. Вчера утром, сразу по прилету, прямо в этом дворце, в историческом зале Мюрата, он приколол Звезды Героев и Ордена Ленина Эйтингтону и Меркадеру, которыми их, а также самого Судоплатова, наградили за блестяще проведенную операцию по ликвидации врага народа Троцкого. А потом обмыли. А потом присоединился командующий Восьмой Гвардейской армией и Главный военный комендант Франции, генерал-полковник Горячев, со своими штабными, которых тоже не обошли повышениями и наградами. Короче, начали в полдень, а закончили за полночь. "Ладно петух, раз ты сразу язык серьезных хищников не понимаешь, придется показать тебе клыки. А и этого не поймешь, значит твоя историческая роль закончится в кастрюле с супом."
— Здравия желаю, товарищ Сталин! Новости из Франции, Иден и Мейер достигли согласия по совместным действиям в Египте.
— Трумэн был редким подонком, генерал. Таких лучше душить еще в колыбели. Рузвельт бы такого приказа ни за что не отдал.
— Способен ли товарищ Жуков на военный мятеж? При определённых обстоятельствах, допустим, в случае моей внезапной смерти?
Улыбчивый хозяин проводил Ференца Пушкаша к единственному занятому в кафе столу. Вернее, к двум сдвинутым вместе столам, которые, вместо блюд и напитков, были накрыты по-канцелярски — папками, бумагами и письменными принадлежностями. Из шестерых заседающих в этой импровизированной канцелярии, Пушкаш узнал только одного — своего непосредственного начальника, полковника Лайоша Махаша. Тот отмахнулся от приветствий, и указал на место рядом с собой.