— Он хоть ко мне сейчас и в оппозиции, но коммунист настоящий. Разберется, как там наши интересы правильно блюсти. Давайте на выход, товарищи провожающие, поезд скоро отправляется. На улице покурите.
— Кому другому бы не поверил, но ты такими вещами точно шутить не станешь. Что будем делать?
К делу. Это никак ни на что не повлияет. У нас не такая идиотская форма правления, где у власти специально меняют партии, чтобы потом не исполнять данных народу обещаний. Действуем по плану. У политиков свои резоны, наше дело бизнес, дорогой сеньор О Лири.
Пока ехали до Ратуши, вспоминали войну прошлую, сдруживший их Сталинград, за который оба получили по только что учреждённому ордену Суворова первой степени, посмеялись, что за второе взятие Берлина Чуйков может лишиться прозвища "генерал-штурм", полученное им за первое взятие, в сорок пятом. Наконец, остались наедине.
Визит министра обороны, маршала Василевского на Чукотку как раз совпал с отправкой первых гарнизонов на Алеутские острова. Генерал-полковник Олешев прошел под началом Василевского Маньчжурскую компанию сорок пятого, и очень его уважал. Оставив дела на начальника штаба, командующий армией лично прибыл на аэродром. На попытку Олешева доложиться по уставу, Василевский лишь тихо скомандовал "Отставить" и крепко обнял боевого товарища.
— Сэр, первый лейтенант Нейбаум тяжелый, в голову на вылет. Докладывал чиф-сержант Хилл.