Я быстро сдернул с пояса светошумовую гранату и метнул ее под елочку. Бухнуло знатно. Коготь от неожиданности присел и начал испуганно оглядываться. С елки посыпались мелкие ветки и какая-то труха, а у подножия расплылось облако серебряного порошка. Не факт, что это леший, но вой в ушах возник какой-то очень уж потусторонний — на одной ноте, которая постепенно выцвела.
Мои расспросы явно утомили китайцев, но также я замечал, что некая потаенная надежда не давала Учителю просто послать меня в дальнее пешее путешествие.
— Жаль, конечно, — чуть сбившись с настроя, сказал Дава, но тут же вернулся в прежнюю колею мысли: — Но это повод намекнуть кое-кому в комиссариатском департаменте военного министерства, что к подобным проискам врагов империи нужно быть готовым заранее.
Да ну?! Есть в этом проклятом болоте хоть кто-то, кто не помогает хитрому и очень шустрому наркобарыге? Евсей успел перехватить прыгнувшую на меня рысь и сразу начал меняться.
Вчера еще можно было разделить людей по достатку, но теперь все они смешались в общую массу. Сразу вспомнился анекдот об одесском трамвае — сначала все пассажиры пахли по-разному: кто недорогими духами, кто чисто вымытым телом, а кто жареной рыбой и даже борщом. Затем в трамвай вошел бомж, и все стали пахнуть одинаково.
— Так ничего же сложного, — пожал плечами матрос. — У самого кот дома имеется. По запаху и вызнал.