— А ты не видел? — таинственно изрек Леха.
— Так у нас прошлой ночью беда случилась. Боцман напился и выпал за борт. Так и не всплыл, бедолага. Горе-то какое!
— Говорят, у вас состоялась занимательная беседа с ручной ведьмой императрицы-матери, — хитро прищурившись, спросила княжна, едва мы успели съесть по первой ложке неплохого черепашьего супа.
Я всем своим видом показал, что от подобного осмотра отнюдь не в восторге.
Ладно, не будем терзать мозг напрасными вопросами — казак обо мне заботится довольно искренне, а мотивы пусть остаются его личным делом.
Психика человека очень странная штука. Она одновременно и хрупка, как фарфоровая ваза, и крепка, будто стальная плита. Тут одно из двух — либо разобьется и, даже восстановившись, человек будет каждой жилкой ощущать наполненные клеем трещинки между мелкими черепками, либо сумеет выстоять, став еще крепче. Я выстоял, и броней, которая помогла не тронуться умом, стали здоровый цинизм, не совсем здоровый эгоизм и злость — обжигающая, как раскаленный металл, ярость.