Ага, причем сказала наверняка в крайне матерных выражениях.
Ну вот кто мешал старику сделать это немного раньше? Сейчас ведьмаки взяли бы дракона в оборот, но, увы, момент упущен. Дракон внезапно перестал биться и, извернувшись ужом, распрямился, словно стальная пружина. Казалось, от его стремительного движения заколебался сам воздух.
— Нам лучше уйти, — предложил он и чуть ли не насильно потащил меня в коридор.
— Зачем вам ребенок? — напряженно спросил переводчик.
Я растерянно посмотрел на казака, сам не зная, что делать. Из реанимационных мероприятий мне известны только непрямой массаж сердца и искусственное дыхание, но здесь все это без надобности — сердце у пострадавших билось, и дышали они хоть слабо, но самостоятельно.
В мастерской я провозился до обеда и там же утолил голод вместе с Борей и мастером. У них, как говорится, было с собой — жена Ярослава Андреевича готовила не хуже бабы Марфы. Да и снедь выдавалась в серьезных объемах — сердобольная мадам все пыталась откормить субтильного Борю, да и ее муж опекал начальника как родного. Так что я вовремя влез со сменой ролей в мастерской — в таких условиях субординация страдает в первую очередь.