— Передай поклон Моране, — попросил я ее. — Скажи, что жду встречи.
Вот тут и вспыхнул огонь. Причем — сразу. В смысле — нож загорелся сразу весь, не частями, он полыхал как факел, ярко-красно и беззвучно. Пламя вытянулось по всей длине лезвия, и потому предмет в моей руке напоминал очень короткий огненный меч.
А про меня забыли. Обидно. Я бы тоже туда не сунулся, но все же?
— Не любишь ты ведьм, — убирая нож, заметил Нифонтов. — Чего так?
Он свалился на нас как снег на голову, когда мы преодолевали очередной пролет в районе третьего этажа.
— Однако за поисками истины о себе мой братец не забывал, и медвежонка одной мохнатой красавице заделал, — продолжала богиня. — Вон какого! Лобаст, свиреп! Ух, как я его убивала — приятно вспомнить! Никак он не хотел умирать. Ревел, пытался меня лапой достать, потом кишки себе в живот заталкивал. Одно слово — божье отродье.