– Потом поговорите, – заявил отчим. – Сейчас надо решить, едешь ты с нами или нет. Пойдешь в институт или останешься в школе.
Когда пришла моя очередь заходить, я обнаружил человек пять сидящих вдоль стены на стульях. Все уставшие, некоторые курят. Это типа приемная комиссия. Один стоит около стола, вроде как заказчик. Во всяком случае, перед ним лежит большой бутафорский пистолет неизвестной фирмы.
Теперь надо понять, как Калину на материк отправить. В посылке? Ломает меня покойного посылать. В контейнере с машиной? Лучше, но тоже не очень. Может, самому на весенних каникулах отвезти?
Пока у себя в изостудии ставил бюст, крепил струбцины и экран, пришли Попик с Нинкой. Послал их за Жанной и Лёлей, чтобы рассказать новости всем разом. Зря я так поступил. Девчата заинтересовались, что я делаю, и сразу предложили позировать вместо Владимира Ильича. Еле удалось их уговорить подождать. И то только потому, что фотоаппарата не было.
– Зинка ушла и не вернется, а ключ от сейфа с собой унесла. На поклон к ней идти никому не хочется. Да она и из вредности может не отдать, скажет, потеряла. Может, ты как-нибудь замочек откроешь? Витенька тебя же, наверное, научил? Помоги, там гербовая печать кооператива лежит.
– Однако, да. Подарок тебе будет. А ты мне фамилию меняй, имя меняй, отца оставь, если хочешь. Нина говорила, можешь. Я тебе пять олешков привезти не могу, я тебе икру везу, однако.