- Повезло тебе Светка с племянником, - провозглашает, входя в комнату.
Романов присаживается за столик, на котором уже стоит стопка пластмассовых мисок, тарелка с крупно нарезанным черным хлебом и тарелка с салатом из огурцов и помидоров. Сверху пучок целых перьев очищенного зеленого лука. Так и захотелось схватить перо и, макнув в солонку откусить, испытав сладко-соленую луковую горечь, которую тут же заесть черным мягким свежим хлебом. Понимаю, что на свежем воздухе аппетит разыгрался не на шутку.
Понимаю, что происходит что-то непонятное, но не врубаюсь. Я еще мысленно на поэтической волне. Пытаюсь перестроиться и понять, чего от меня хотят? Кажется, начинаю соображать, что это обычный развод «клиента» на «бабки». Сделать меньше, а получить больше. А чтобы заказчик еще остался и благодарен, то сразу поставить его в унизительное положение просителя.
- Есть, - киваю, судорожно вспоминая, чем еще могу удивить ленинградского краеведа.
- Тебе попить принести? - спрашивает, повернув лицо.
- Здравствуй Сережа! У меня с вами возникло недопонимание на днях. Я хочу принести вам свои извинения и решить все ваши проблемы. Предлагаю забыть все, что произошло тогда и начать все заново. Прошу еще раз простить меня. Работа нервная, вот и сорвалась. Потом очень переживала, не спала даже. Не выдержала, и решила прийти извиниться и помочь в чем смогу. Не держите уж зла на меня. Эта проклятая работа совсем, когда-нибудь доконает! - затараторила, зорко оглядывая меня на стуле и комнату.