Поезд опоздал. До дома добирался в темноте. Фонарей в городе непривычно мало, по сравнению даже с малоосвещенным Питером (рекламы нет). Темнота, как говорится - друг молодежи. По дороге встречались парочки, на лавочках кучковалась молодежь, слышалась музыка, где-то бренчали на гитаре и пели.
- Паша! Я уезжаю жить, и учится в Ленинград, - сообщаю и мысленно крещусь.
- Это мы запросто, - подхватывается Трофимыч, но вожделенно косится на недопитую водку.
На школьном дворе зарябило в глазах от сине-черно-белого цвета школьной формы с вкраплениямиразноцветных букетов. Над входом висел кумачовый транспарант с белыми буквами - «Здравствуй школа!» Мы с тетей остановились с краю, не зная куда идти.
- Я ему кофе приготовлю, - вклинивается подружка и мимоходом касается губами моей щеки.
- Ма! Это я с Серегой разговариваю…. А что такого я сказал? Это мы о своем, о девичьем, … Хорошо. Больше не буду, - разговаривает, по-видимому, с матерью.