Мы пошептались, Димка пошел работать, а я отправился к смурному Роберту и начал учить его похмеляться. Ученик попался старательный, и меньше чем через час я уже волок тощего сисадмина в пустую комнату отсыпаться. Совесть меня не мучила – мальчик вполне себе взрослый, наивный только. И ведется на «слабо». А чтобы кого-то перепить, одного азарта маловато, надо организм иметь здоровый и мозги. И массу сравнимую, а я этого ребенка подземелья толще вдвое.
– Две мили прямо по курсу – четыре цели. Три багги и бронированный грузовик. Направляются к нам.
Когда Хлоя показалась из дверей отеля, я понял, зачем богатым людям столько слуг. Две четырехколесные тележки были заполнены чемоданищами, чемоданами, чемоданчиками, сумками, сумочками и сумулечками в едином коричнево-клетчатом стиле. Пока четверо носильщиков заполняли этим великолепием багажник лимузина, я глазел на мою будущую попутчицу. Строгое платье, туфельки, шарфик – та самая дорогая простота, с которой прекрасно сочетаются крутой отель и лимузин, но жутко диссонирует моя цветастая гавайка. Не угадал с одеждой, обидно.
На второй день головной дозор столкнулся нос к носу со стайкой антилоп, и одну удалось подстрелить. Пока обсуждали, как ее разделывать, прибежала какая-то здоровенная тварюга, явно имевшая в родственниках кого-то из кошачьих. И заявила свои права на мясо громким мявом, переходящим в рычание. Тварь умная и быстрая, под выстрел не подставлялась, но шлялась совсем рядом, рычала и шуршала камешками. Мужики не стали искушать судьбу. Быстро срезали с антилопы несколько кусков и запрыгнули в машину. Не успели отъехать, а киса уже уволокла остатки дичи. Ну и ладно, и кошки сыты, и пастухи целы. На шашлык того мяса маловато, да и как бы я его мариновал и жарил? А вот рагу получилось знатное.
– Ладно, это все лирика. Что делать будем?