А когда вечером того же дня, размазывая по лицу сопли обиды, октябренок рассказал эту историю матерому фотографу, который вел у них в пионерском лагере фотокружок, услышал в ответ флегматичное: «Вот этим и отличается настоящий фотограф от чайника. У настоящего фотографа всегда есть с собой лишняя кассета с пленкой, которую не жалко отдать».
Я подошел к двери, включил свет на крыльце, посмотрел. На пороге стоял мужик помоложе меня, повыше и поспортивнее. А лицо при этом гладкое и сытое, как оно бывает у чиновников в телевизоре. Гавайка, шорты, шлепанцы – здешняя форма одежды. При этом бледный, явно недавно в наших краях. И барсетка на руке висит… Опа, неужто соотечественник?
– Прости, командир, но в бою немного не до того… Не до разглядывания будущих трофеев. Есть враг, его уничтожают…
– Можно было просто пригласить меня работать, а не устраивать этот криминально-хакерский балаган!
Мы с Джимом переглядываемся и пожимаем плечами. У каждого свои представления о дальних расстояниях, кому-то и полчаса неспешным шагом пройти – утомительно.
Обнаружил список ворот. Их, оказывается, довольно много, в разных концах местной географии. Интересно, как информацию получают из дальних краев? Неужели по радио? Или кабель оптический по дну проложен, как между Нью-Хэвеном и Островом Ордена?