− Вот я привезла бэнто, всё переживала как ты питаешься – Боясь посмотреть на меня проговорила Каори, её саму шатало, бледное лицо синяки под глазами руки дрожали, она сама себя истощила до безумия как физически, так и психологически. Я подошёл к ней она вздрогнула и попыталась отскочить, но обессилевшие её ноги не подчинились, и она начала падать мне не составило труда её поймать. Находясь на моих руках, она рыдала так мы и стояли, я смотрел на то как моя мать довела себя до такого состояния что в гроб краше ложат. Я заставил её поесть вместе со мной, больше мы с ней за тот вечер не разговаривали, перед своим уходом Каори протянула мне дрожащими руками свой дневник. Я его прочёл, сложно понять другого человека, для того чтоб его понять надо стать им. Каори любила меня, но, когда я начинал с ней работать в мастерской или что-то обсуждал с ней как взрослый она видела, что я чужой в теле её ребёнка, когда она нашла упоминания о том, что можно заблокировать эту чужую сущность она кинула все свои силы на поиски того куда дед Изама спрятал записи. Когда у неё в руках оказались записи Ирис Шосе она чуть не сошла с ума, там во тьме её ребёнок, и что выбрать чужого, но любимого и обречь своего ребёнка на нахождении где-то в глубинах сознания, или предать во имя спасения своего ребёнка, это чужое сознание. И вот апогей ситуации, ей её же сын заявляет, что я это он, и предала она своего сына, да он изменился, но остался её сыном.