Дорога к кладбищу была спокойна, но прошедшая неделя приучила нас быть всегда наготове. Как только мы въехали на территорию кладбища, в броневик полетел первый реактивный снаряд, аналог снаряда РПГ-7, мы были готовы, и за секунду до попадания уже экстренно, на полном ходу броневика, десантировались. Солдаты просто вырвали задние двери и, подхватив остальных, вывались на дорогу. Нас начали накрывать огнём крупнокалиберных пулемётов из зданий, что примыкали к кладбищу, Каори и владеющий попытались отклонять пули, но группа солдат не дала им нормально сконцентрироваться. Они потащили их и меня как щенков в укрытия склепов и надгробий, через мгновение в то место где мы стояли, прилетел минометный снаряд. Прошло всего-то несколько десятков секунд после начала боя, броневик вместе с водителем уже был объят пламенем, мы же в нескольких десятках метров от него под прикрытием стен одного из склепов, были зажаты пулеметным огнем. Солдат с пробитым насквозь пулей плечом спокойно по рации вызывал помощь, в его голосе не было паники или боли от ранения, остальные четверо, ощетинившись пулеметами, прикрывая своими телами нас, пытались вести ответный огонь. Каори с другим владеющим в порванной одежде, стоя на четвереньках, объединёнными усилиями отклоняли пули и минометные снаряды. Я же лежал на земле, прикрытый телом Каори, наблюдал за той безумной схваткой не на жизнь, а на смерть, и этой бы бойни не возникло бы, если б не моя идея.