Дома, уже не скрывая, кто я, у нас с Каори кипела работа в мастерской. На основе моих куцых знаний о достижениях мира моей прошлой жизни, Каори пыталась их приспособить в своих изделиях, делая проекты и записывая все знания и решения, которые отличались от решений этого мира. Забавно было, что в мастерской она разговаривала со мной как с взрослым и равным ей человеком, однако стоило переступить порог выхода из мастерской, как я становился её любимым сыночком, который не сильно отличался от других детей, всего лишь чуток умней и рассудительней, чем другие первоклассники. Мы смогли вернуться к тому уровню доверия и нежности друг к другу, какой был до того, как дед раскрыл ей тайну обо мне. Нас очень заботило здоровье Изамы, так как, обсудив его действия, мы с мамой решили, что у деда были серьёзные основания, чтобы начать раскрывать тайны рода наследнице. Дед сказал, что он так решил, чтобы Каори, и я быстрее поняли, что мы семья, и со здоровьем у него всё в порядке, и то, что он начал стремительно стареть, то это не удивительно, ему уже немало лет и молодеть он уже не будет.