− К-к-как, это невозможно! − от страха я начал заикаться, я не верил в ту реальность, что видели мои глаза. Она сидела всё в том же мешковатом спортивном костюме, без единого шрама на лице, куда я собственноручно выстрелил для гарантированного упокоения кукловода.
Поток пламени не дал мне долго простоять на месте, но и искать огневика мне не пришлось, две гранаты полетели в сторону источника пламени. Огонь на секунду прервался, и я рванул на встречу с огневиком, нещадно паля из пулемета в сторону, где он должен находиться. Четыре скрывающих огневика щитовиков раскидало взрывом оборонительной гранаты, который открыл для поражения фигуру владеющего. Очередь из бронебойных пуль просто скосила огневика и не помогла ему ни броня, ни струя пламени, что так и не дотянулась до меня. Не останавливаясь и на ходу меняя короб с пулеметной лентой, прорвавшись на небольшую площадь, я увидел большое каменное строение, которое осаждали несколько сотен марионеток. Вся площадь была усеяна трупами. В нескольких сотнях метров от здания, под прикрытием нескольких десятков марионеток, стоял кукловод, и руководил действием своих «инструментов». Моё появление он засёк сразу, и по мне открылся ураганный огонь из сотни автоматов. Резко ускоряясь и меняя постоянно свое местоположение, я сосредоточил огонь на охране кукловода, стараясь хоть как-то задеть его. Отвлечение сработало не так, как я ожидал, из здания, которое пытались взять штурмом марионетки, раздался монструозный рёв, из проема двери, разметая всё на своём пути, выскочил физик, закованный в самую тяжелую броню, которую когда-либо я видел. Его броня была измята выстрелами и взрывами, в нескольких местах просто порвана, как будто это была не лучшая сталь, а какая-то ткань, в руках у него была какая-то ржавая труба, ударами которой он косил всех ставших на его пути марионеток. Физик несся прямо на строй охранников. Поняв, что это последний рывок, который и определит исход боя, я так же устремился на сближение с кукловодом. Пули хлестали броню, врывая её на части, но это было не важно, ведь когда монструозный физик ворвался в строй марионеток, мне открылся сам владеющий, в дорогой и непотрёпанной броне. Я видел, как его шлем разрывается от моих пуль, как ревут от разорвавшейся связи марионетки. Уничтожение обезумевших и бесконтрольных марионеток заняло не более пятнадцати минут, на меня с физиком изо всех сторон они устремились, как мне казалось, нескончаемым потоком. Они рвались убить, но их координация и логика действий была уже не опасной, в основном они пытались ударить своим оружием, а не выстрелить из него. Количество марионеток было так велико, что к концу боя у меня кончилась вся та тысяча патронов, что я взял с собой из джипа. И все это несмотря на то, что львиную долю марионеток уничтожил монструозный физик практически в рукопашную, иногда используя их самих в качестве дубины.
− Дэйчи, неси-ка ко мне этот чемодан, а то эти храбрецы так боятся старого калеку, что от одной мысли обо мне дрищут дальше, чем видят. – Усевшись на высокое крыльцо, он пристально наблюдал, как я, волоча, пыхтел над доставкой этого нереально тяжелого чемодана. Эта скотина весила килограмм семьдесят, и даже применяя силу на всю катушку, я с трудом смог дотащить этот проклятый чемодан и уже с ненавистью смотрел на крыльцо, никакого отрицательного чувства старик при этом у меня не вызывал. Ну как можно злиться на того, кто и сам передвигается с трудом. Тору сам аккуратно спустился с крыльца, встал на колени у чемодана и открыл крышку. Там лежали искусно выполненные протезы для Тору из чёрного металла, они были тщательно отполированы, но даже под ярким солнцем не блестели. Бережно погладив их, старик обратился ко мне.
− Слушаю тебя, сынок, – Из динамика смартфона раздался голос Каори.
− Эми, с данного момента ты именуешься Эми Шосе, твоё имя будет внесено в книгу рода Шосе в новолуние, – Торжественно произнесла Каори.
− Учитель, я, – Начала было говорить Мисако.