Диспозиция боя была безрадостная, совсем. Встретились воинства, как всегда, внезапно, несмотря на наличие следопытов впереди, которые вернулись как раз к началу боя и сообщили запоздалую информацию. Два встречных марша по лесу, всё это грозило перерасти в кровавую мясорубку с печальным для могавков исходом, но Питер успел через Бизона дать дельные команды и они заняли каменистую сопку, завоевав преимущество в высоте. Потеряли троих при отходе на неё, но это стоило того, как бы цинично не звучало. С высоты стало легче стрелять по наступающему противнику, который не имел опыта ведения войны больших батальонов, и шел в лобовую атаку. Стрелы усеивали сосны, с хрустом разбивались об гранит сопки, с глухим звуком впивались в щиты прикрывающих арбалетчиков воинов, построившихся в стену щитов. Это обошлось Питеру в моток нервов, но двадцать человек он обучить такой "сложной" формации смог. Это здорово сократило потери на стадии перестрелки, но тут у командования противника начали работать мозги. Около сотни воинов ленапе нестройной толпой двинулись огибать сопку слева, рассчитывая ударить с тыла. Питер перехватил командование у не знающего как действовать Бизона и отправил тридцать воинов на перехват.