— Неа. Ещё полчасика и можно стрелять. — ответил Бронзовый Сокол, пацан лет девятнадцати, который ходил ещё с Эктором на Изабелле, но был переведен в гарнизонную артиллерию. — Эй, Пороховой Енот! Ты пробанил ствол? Я что-то пропустил…
Они посидели немного в молчании, наблюдая за ленивой жизнью послеобеденного города в последнюю жару бабьего лета.
Питер решил, что приобщит их к семейному делу годам к пятнадцати. Роутег проявляет склонность к точным наукам, а Таллула пока не проявилась. Рано ещё судить. Но за детей Питер был спокоен, любознательные и непоседливые, как положено детям в их возрасте.
— Они самые. — кивнул Питер, довольный работой. Копья — хрен с ними, не в приоритете. А вот ножи… Это меняет быт аборигенов.
— Понял. — кивнул Питер, усаживаясь рядом с ним.
— Какой сейчас год? — проигнорировал глупый вопрос шаман.