— Отремонтируем. Это он только выглядит, будто в предпоследнее плавание сходил, доски переложим, новый парус сошьем, мачту заменим… Будет ещё ходить. — Эктор вопреки своим словам, пессимистично посмотрел на пришвартованный к причалу баркас. — Да…
Сегодня, двадцатого февраля тысяча пятьсот восемьдесят второго года, Питер постарается сделать очередной маленький шаг для человека, но большой шаг для человечества.
За месяц возвели небольшой дом для старейшины, где поселился Питер с семьей, а за следующие два ушли на один дом на двадцать четыре семьи. Черный Бобёр поднял сталеплавильную печь и построил большую мастерскую с механизированными молотами, высокотемпературными горнами и прочими станками, где ударными темпами лили стальные изделия. Параллельно была поставлена стеклоплавильная мастерская, где был только один заказ. Оконное стекло. Качество стекла было такое, что его уже с руками бы отрывали в Европе, но на продажу его пока не отправляли, нужно было подготовить рынок, чем сейчас занимался Эктор и его османские друзья.
Россыпи золота, которые с начала времён лежали никому не нужные, смели за пару дней. Люди не жалели ни сил, ни здоровья, остервенело вгрызаясь в породу, добывая неожиданно бесценный металл.
На Питера вышел ленапский боевой вождь. Гигантский ворчиф снёс соседнего воина гигантской дубиной со вставленным кремневым клювом. Головы воина просто не стало. Наполненные яростью глаза уставились на Питера, который вынужден был покинуть строй и поднырнуть под удар дубиной, одновременно рассекая колено гиганту. Яростный рёв боли прервался ударом меча по затылку. Лысый затылок раскроился, вывалив кусочек мозговой ткани при извлечении меча. Но Питер даже не смотрел на результат, знал.