Гудред Беспалый рассказал вам о месте поединка.
А мне думать о таких мелочах и вовсе не хотелось. С тех самых пор, как мы вышли из леса, меня мучило какое-то непонятное предчувствие. И с каждым шагом к стремительно выраставшим перед нами скалам оно только усиливалось. Словно за нами… следили?
Я вернулся в монастырь ровно на то же самое место, с которого я покинул «Гардарику» четверть часа назад. Ровно в ту же самую позу — сидя у кафедры и опираясь на «Ведьму».
— Где он?! — Айна снова замахнулась, и мне пришлось вскарабкаться на валун, чтобы увернуться от ее вездесущей палки. — Что ты с ним сделал?!
— Слушай, а черт его знает. — Славка почесал затылок. — Фигня какая-то с этим. Уже года полтора народ играет, а все непонятно. В Европе вообще чахлые — тридцать два-тридцать три от силы. В России выше сорокового никого точно нет, причем «Гарду» делали-то наши. Говорят, где-то то ли в Саратове, то ли в Воронеже сидит задрот сорок пятого, но это уже, блин, из серии баек.
— И на людях, которые мимо проходили, — мстительно напомнил я.