— А рота обеспечения — это наша вотчина. Мы там всех прапоров и контрабасов как облупленных знаем, а начальник стрельбища нам всегда чего-то должен. А за пару кэгэ уворованного маслица, за сгущенку и тушёнку, не прилагая к этому никаких усилий и вовремя опуская мишени, я бы тоже для нас красивых постарался, — закончил свой спич Пачишин и победно улыбнулся.
— Воздухом заводи! Скорость надо вовремя переключать! Обороты опять не выставил, придурок! Понял меня — воздухом! Аккумуляторы на сто тринадцатой вообще никакие.
— Конечно, пока вас не пнешь, вы не полетите, — съязвил Ромашкин, поправляя ножные обхваты, — и вообще — давай связывайся с летчиками! Сколько можно этот борт ждать?
Дежурный связист подал гарнитуру «вертолетной» станции руководителю прыжков, заместителю комбрига по воздушно-десантной подготовке. В воздухе где-то неподалеку явственно послышался рокот вертолетных лопастей. Через пару минут МИ-8 приземлился, спугнув воздушным потоком лейтенанта в кустах. Шоу началось. Бойцы сняли кормовые створки с вертолета, летчики готовы были подняться на «пристрелочную» выброску. ВДСники засуетились, Леня Ромашкин хищно улыбнулся: теперь честь первого прыжка принадлежала не ему, а прапорщику — начальнику склада парашютно-десантного имущества.
— Лёня всё испортил, — возмутились технари, — эти воздушно-десантные понты при посадке на технику — ни к чему!
— А то, — заважничал Вова, — «найковские», здесь таких не найдешь.