Ран кивнул и поднялся, подавая мне руку. И тут мы увидели две детские головки, скрытые кустарниками шиповника. Две пары любопытных глаз наблюдали за нами. Дети, заметив, что мы их обнаружили, пустились было наутек, но Ран окликнул их по именам – он узнал дочерей садовника.
Разве теперь, как прежде, я смогу утверждать, что мы не делаем ничего плохого?
– Дорогой мой друг. Учебную программу составляла не я, но я выступала категорически против того, чтобы моя дисциплина шла перед изучением боевых заклинаний, которые начинаются у вас только со следующей недели. Вот ты, мой милый, знаешь хоть одно?
Лоерран Мен быстро, словно случайно, посмотрел на меня, и я сразу догадалась: он знает. Получил приказ от директора провести душещипательную беседу в духе: пустышки – тоже люди, не надо их обижать. Хотелось сползти под стол и сидеть там до конца лекции.
– Я? Кора… – Ран явно был растерян. – Это платье… Ты сама говоришь, там миллион тесемочек. Мне нужно их развязать?
Она быстро посмотрела на меня – не обиделась ли я. Я не обижалась. На правду, какой бы горькой она ни была, не обижаются.